из "Страги Севера" Алексеев

Но когда он вошел в дом, обнаружил полнейшую тишину. Стараясь не шуметь, Мамонт пробрался к двери ее спальни и отвел неплотно прикрытую створку...
    Дара спала, съежившись под огромным пуховым одеялом. Ее едва слышное дыхание было единственным звуком в теплой и уютной спальне. Запах тончайших духов напоминал запах озона или чисто отстиранного белья, высушенного на морозе. Матовая, смуглая кожа ее щеки слегка розовела, источала жар, и смолистый завиток цыганских волос, казалось, парит над ним в знойном мареве.
    Любуясь ею, Мамонт ощутил горячий, болезненно-ноющий толчок в солнечном сплетении: вместе со звуком и запахом Дара источала очарование, медленно обволакивающее сознание. Помимо своей воли он встал на колени возле Постели и потянулся рукой к ее волосам...
    И вдруг опомнился, стряхнул с себя завораживающий, колкий озноб.
    Она действительно походила на змею, спящую на солнце; можно было любоваться издали, но ни в коем случае не подходить близко, чтобы не оказаться в плену ее земного, чарующего притяжения.
    Мамонт тихо попятился к двери и неосторожно коснулся рукой хрустальных подвесок низко висящего бра на стене. От легкого звона Дара мгновенно проснулась и приподняла голову. Наверное, ей показалось, что он только что вошел.
    - Это ты, дорогой?.. Прости, я проспала. Наконец-то ты вернулся.
    - Доброе утро, - сказал Мамонт, глядя в сторону. Дара вскочила с постели и рывком подняла жалюзи на окне - яркое солнце пронизало ее белые, напоминающие тунику одежды.
    - Я - Дара! Ура! - воскликнула она и подняла руки. Он заметил, как под тонкой тканью засветилось ее тело, и отвернулся. Перед глазами стоял образ Валькирии...
    - Не обижайся, милый! - Она поспешно набросила длиннополый халат. - Ты сильно промерз и устал. Я приготовила тебе хвойную ванну.
    - Спасибо, дорогая. Я в самом деле окоченел...
    - Ступай! Сейчас принесу напиток, и ты согреешься... Огромная, под мрамор, ванна была наполнена изумрудной, горячей водой, запах пихтового масла кружил голову и веселил дыхание. Мамонт отключил подогреватель с термостатом, разделся и с головой погрузился в жгучий настой. Сразу же вспомнился горбоносый "камикадзе", от холода потерявший чувство опасности. У него наверняка не было ни такой заботливой жены, ни хвойной ванны...
    Он вынырнул в тот момент, когда Дара вносила серебряный поднос с высоким бокалом.
    - Тебе хорошо, дорогой? - спросила она, сияя.
    - Нет слов, - он боялся дыхнуть - вода в ванне была вровень с краями. Когда я вхожу в дом, мне чудится что попадаю в сказку. Так не бывает. Такое может присниться только во сне.
    - Бывает, - ласково улыбнулась она. - И это не сон, милый.
    - За что же на меня обрушилась такая благодать? - засмеялся Мамонт. - Я не заслужил такого отношения.
    - Во-первых, ты счастливейший из мужчин, потому что избран Валькирией, Дара бережно подала ему бокал.
    - А во-вторых?
    - У тебя сейчас время очищения. С канадским вариантом английского уже хорошо, - заметила она. - Но если ты считаешь, что естественные условия жизни гоя - благодать, ты еще не освободился от реальности быта. Человек становится свободным лишь тогда, когда ощущает лишь реальность бытия. Этого можно достигнуть либо аскетической жизнью монаха-затворника, либо роскошной аристократической. Мне нужно чистить твой дух от земных страстей, но не от земных чувств.
    Мамонт отпил из бокала - горячий напиток окончательно смирил озноб, загнанный вглубь хвойной ванной.
    - Спасибо, милая, - промолвил он, чувствуя, как начинает растворяться в воде - тело становилось невесомым. - Наверное, тебе будет трудно. Я долго был изгоем... Когда я вошел в спальню и увидел тебя спящей...
    - Понимаю, дорогой, - помогла Дара справиться с заминкой. - Но мне понравилось, что ты сумел одолеть себя. Значит, скоро совсем освободишься от низменных страстей.
    - Ты видела, да? Ты притворялась спящей?
    - Нет, не притворялась, но видела.
    - Я выглядел глупо... Прости, дорогая.
    - Нет, ничего, ты делаешь успехи, милый, - тихо засмеялась Дара. - Придет время, когда ты будешь просто восхищаться красотой любой женщины. И при этом не желать ее, потому что желаемая женщина - только любимая, а не любая. Ты станешь смотреть на женщину, как на произведение искусства, на совершенство природы; ты станешь волноваться от чувства прекрасного, но не от плоти. Вот тогда и придет ощущение реальности бытия.
    Дара попробовала рукой воду в ванне. Он медленно взял руку и поцеловал пальцы вновь показались ледяными.
    - Поэтому ты холодная? Ты чувствуешь эту реальность?
    - Да, милый, - вымолвила она и, высвободив руку, взяла махровое полотнище сушары. - Тебе пора выбираться, вода остыла...
    Запеленутый с ног до головы, как дитя, он стоял послушный ее рукам. Дара растерла ему спину, потом солнечное сплетение.
    - Мне будет нелегко избавиться от страсти, - признался Мамонт. - Я стискиваю зубы, но руки твои волнуют...
    - Не нужно стискивать зубы, - посоветовала она. - Думай о Валькирии. Помнишь, как ты расчесывал ей волосы?
    - Помню... Но откуда тебе это известно?
    - Мне все известно, - засмеялись ее вишневые глаза

Главный секрет гейш в том, что определяется понятием «гармония». Гармония голоса и слов, жестов и красоты. Кроткая, податливая и предупредительная, и в то же время полная волнующей недоступности, гейша является непревзойденной в искусстве возвысить мужчину. С проституткой мужчина чувствует себя самцом, с гейшей — самураем, то есть воином, героем, мудрецом. И Мужчиной.

УРОК 2. Остановить мужчину взглядом.

Этот урок преподнесен в романе «Алмазная колесница» Бориса Акунина. Эта же сцена мастерски разыграна в «Мемуарах гейши». После этого фильма одна моя знакомая делилась результатами проведенного ею опыта на тему «могу ли я остановить мужчину взглядом». Не могу припомнить точно, но ее весьма утешительные выводы были примерно такие: из 40 мужских особей, «подвергнутых экспериментальному взгляду», 14 - прошли мимо, даже не заметив; 8 - явно заметили, но также прошагали дальше; 9 - смутились или испугались, уводя глаза и ноги в другую сторону; 6 - приветственно улыбнулись; 2 - уверенно развернулись и проводили глазами; 1 - споткнулся и чуть не растянулся на асфальте, прямо как в кино.

Чтобы достигнуть большего мастерства в этом деле, воспользуйтесь поучениями из «мемуаров» - это просто наглядное пособие, где все действа описаны с точностью и изяществом: «Идущая женщина должна производить впечатление волны, разбивающейся о песчаный берег….

Ты постепенно становишься хорошей гейшей, но станешь еще лучше, если научишься разговаривать с помощью глаз. Глаза — наиболее выразительная часть женского лица. Мужчины всегда стараются заметить твои глаза и пытаются понять, какую информацию ты передаешь с их помощью, даже если ты этого не делаешь…»

УРОК 4. Чувственность.

Среди всех прочих наук, гейши в совершенстве владели и искусством любви. И дело не только в развитой женственности и сексуальности, способности управлять интимными мышцами и творить чудеса на любовном ложе. Конституция гейш была много сложнее и увлекательнее. Кимоно, которое представляло собой особый предмет гордости и роскоши, состоящий из цельного куска богатой такни, по особой технологии оборачивался вокруг тела и закреплялся с помощью нескольких поясов. Но вся интрига состояла в том, что в этом коконе - кимоно до пят, высокий шиньон, белое лицо с цветком ярко-красных губ - внутри всего этого гейша оставалась совершенно нагой. Та же загадка и некое скрытое обещание сквозит в каждом ее умелом движении: подать чашу саке, раскрыть веер, зажечь свечи…

Гейша изобретательна, умела, предупредительна - она совершенна. Гейша умеет полностью отдаваться желаниям и фантазиям партнера, при этом превознося его силу и крепя его уверенность в себе. Только гейша умеет быть такой преданной служанкой в любви, при этом ни на секунду не теряя своего достоинства. И в этом ее идеальная гармония!

Вот по таким дорогам бывает езжу)

Там лебеди!

"Аз Бога ведаю"
Алексеев

Так постояли день, на птиц взирая, коих прибывало с каждым часом, и небо над порогами кипело от лебединых стай. - А в полночь их нагнал Свенальд с отрядом.

- Ты далее поезжай, - велел Свенальду князь, хотя десница на мече вспотела. - Не жди меня. Мне ведомо, что есть суть отчая земля, и как стремятся сердце и взор ее позреть. А мне же будет больно глядеть на мать усопшую. Я тут постою еще... Ты же скачи и не жалей коней. Но будет просьба, окажи услугу!

- Готов я, князь...

- Я у ромеев полонянку взял, Дарина именем, и красоты невиданной. Хотел жениться сам, чтоб род продлить... Да, чую, поздно. Ты в Киеве скорее будешь, возьми ее с собой, а там отдай Ярополку в жены. Пусть он мой род продлит. И пусть через сию деву постигнет истину, что есть суть бог.

Воевода соскочил с коня и поднял над главою светоч.

- Не вразумел... Минута роковая, а ты твердишь о деве. Ужели нет другого дела или указа, твоей воли?

- Нет, Свенальд, се самая сердечная воля и высший мой указ - вот эта дева. А что еще в минуту роковую можно передать сыну? - князь взял полонянку на руки, ровно дитя, и вынес из ладьи. - Я бы поставил на показ, да не могу снять покрывала с ее лика... И расплескать, рассеять красоту боюсь, и опасаюсь, коли открою сие диво, мне далее плыть не захочется. А след пройти пороги!

- Здоров ли ты, княже? - что-то почуял старый наемник. - Мне речь твоя неясна... Дев я повидал, и дива. Но стоит ли оно, чтобы презреть все хлопоты, заботы старшего рода и тризну по матери? Не распоряженья слать, но полонянку, суть добычу ратную? Ежели даже она красна и лепа? Неужто Ярополку она в сей миг нужна - не слово отчее?

- Не токмо Ярополку - всей Руси нужна, - при этом Святослав бесценное бремя покачал на дланях, словно усыпляя. - А может, и миру... Пока не ведаю, поскольку так далеко не зрю. Она в монастыре жила и суть инокиня. Я на нее взглянул и изумился - чудо! Меня же обступили старцы в черных хламидах и говорят: мол, не бери черницу, она богу служит. Отнимешь у господа его красу - разгневается и накажет. Мы любим своего бога и посему несем из мира все самое прекрасное - его творенье суть. Тогда я им ответил: не любите вы бога и не зрите его промыслов. Коль зрели, бы, такое диво не заточили в келью, ибо небесный царь творит не для себя - зачем ему прекрасные рабыни, коль он сам суть красота? Для мира создает, чтоб он проникся образом божьим и его твореньем и на земле творил подобное. Небесный сеятель зерно бросает в нивы, дабы сеять всходы добрые, а его рабы не дают взрасти, семя собирают и приносят ему же в жертву. Это ли не слепость нынешнего мира?.. Не деву посылаю сыну - суть божий дар. А он важнее, нежели мои хлопоты, указы, воля. Так сослужи мне службу в последний раз, поди не свидимся... Возьми се диво и Ярополку передай. Она легка, птичье перо потянет более...

- Возьму, не велика услуга, - сказал Свенальд, однако князь зрел - не внемлет слову, ибо, сняв шелом и обнажив свой лоб, меченый рабской метой, слушает ночь и гулкий шум порогов.

- Гляди же, покрова не снимай, - предупредил Святослав. - Да следи, чтоб встречный ветер его не сдернул. Не то рассыплется краса, как пепел...

А воевода гнул свое:

- Послушай, княже, а что за крик стоит? Се там, в порогах? То ль рог боевой, то ль голоса жен-плакальщиц...

Он птиц не зрел, поскольку мрак стоял, сгущенный влажной пылью.

- Река кричит, - тут отмахнулся князь. - Ей тоже больно, когда о камни бьется... Давай, скачи! И полонянку, вот, возьми... Запомни, Ярополку!

И вынес деву на руках...